Сопротивление было бесполезным. Она его жена, его вещь. И снова боль, и снова унижение. На этот раз он откатился от нее, лег на спину и вскоре захрапел. Скай подождала немного и выбралась из постели. Она едва передвигала ноги, но поползла бы и на четвереньках, только бы убраться из комнаты.

Оказавшись в гостиной, она дрожащей рукой налила себе вина, половину пролив на стол. Подбросив дров в камин, она рухнула в кресло.

Найл! Какие у него нежные руки и губы! Он стремился доставить ей радость, обучая доставлять радость ему. Будь он проклят! Будь он проклят! Он предал ее. Все правильно. Наследник знатного рода позабавился с ней, удовлетворил свое желание лишить ее невинности — такое схожее с желанием Дома подчинить ее всю. Рука легла на ее плечо, и Скай в страхе вскинула глаза.

— Я заснул, и ты ушла, — произнес он бесцветным голосом. — Ты плачешь. Все еще печалишься, что я не Найл?

Скай с виноватым видом быстро утерла слезы и покачала головой. Его голос стал чуточку мягче.

— Может быть, я сделал тебе больно. Не тревожься. Со временем ты привыкнешь и приспособишься ко мне. Ну пойдем, дорогая, я хочу любить тебя еще. Ведь если ты не можешь заснуть, значит, я мало потрудился над тобой. К тому же, — он похотливо ухмыльнулся, — ты слаще, чем я полагал.

Остаток ночи, мучаясь в объятиях мужа, Скай чувствовала, как растет в ней ненависть к Найду Бурку. Она обдумывала, как когда-нибудь сумеет ему отомстить. О, она сумеет отплатить ему за разбитые мечты.

Подобная сцена происходила и вдали от монастыря, в замке Мак-Уилльяма.

С рождения Дарра О'Нейл была предназначена для служения церкви. Ее старшая сестра была помолвлена и вышла замуж за О'Коннола, средняя — помолвлена с Найлом Бурком, но прошлой зимой Сейт внезапно заболела и умерла. Дарру, которая с пяти лет находилась в обожаемой ею обители Святой Девы Марии, забрали домой, чтобы она заняла в брачной постели место сестры.

Для Дарры это оказалось настоящей трагедией — она родилась невестой Христовой. Когда ее забирали домой, ей оставалось только два дня до пострига. С шумом и криками отец со своими людьми ворвался в монастырь как раз вовремя, чтобы уберечь от ножниц золотистые волосы дочери. О'Нейл махнул рукой на деньги, которые были внесены в монастырь, зная, что так настоятельница окажется сговорчивее. К тому же он ничего не терял: деньги были уплачены восемь лет назад, когда приданое Сейт передавали Мак-Уилльямам во время помолвки.

Настоятельница объявила пришедшей в ужас молодой послушнице, что Богу и Непорочной Деве Марии угодно, чтобы девушка шла иным путем. Дарра должна смиренно принять волю Божью и своего отца и немедленно покинуть монастырь, чтобы выйти замуж за лорда Бурка. Горько рыдая, послушница повиновалась.

И вот в день свадьбы Найла Бурка познакомили с девушкой, чье бледное лицо и покрасневшие глаза озадачили жениха. Он не знал, что девушка готовила себя совсем к другой жизни

Позже, когда вечером жених и невеста отправились в спальню, Дарра упала в обморок при виде обнаженного мужчины. Бурк выслушал объяснения пришедшей в себя жены, нежно погладил ее светлые волосы и растроганно произнес:

— В таком случае нам не стоит спешить. Сначала узнаем друг друга получше.

Найл никогда не был склонен к насилию над девственницами и теперь проклинал и своих родителей, и родителей Дарры за безоглядную глупость, которую они совершили. Девушка была глубоко религиозна, и он не был уверен, сумеет ли она заглушить это чувство. Найл горько рассмеялся. Они отняли его у любимой женщины, которая с радостью подарила бы ему сыновей. Но ее происхождение посчитали недостаточно высоким. А вместо нее навязали монашку! Как это было смешно, как это глупо, как это страшно! Он горько рассмеялся, а жена обеспокоенно спросила.

— А что скажут люди, если завтра заметят, что простыни не запятнаны кровью?

— Ах, Дарра Бурк, как ты еще невинна, — усмехнулся Найл. — Сколько молодых развлекаются до свадьбы, а наутро как ни в чем не бывало вывешивают простыни. Сейчас, девочка, я тебе все покажу.

Пораженная, с расширившимися глазами, она наблюдала, как муж взял нож для фруктов и воткнул его себе в бедро. Тоненькая струйка крови побежала вниз н запятнала простыню. Невинность Дарры доказана, честь мужа спасена, мужская сила установлена.

Прошло две недели после первой брачной ночи. Дарра считала, что ее девственность останется с ней навсегда. Когда-то она завещала ее Богу и не имела намерения отдавать Найду. Она станет хозяйкой в его доме — и это все. Доброту, которую муж проявил в брачную ночь, она приняла за слабость и решила ее использовать.

Снова и снова Найл пытался мягко уговорить жену. Из-за невежества Дарра так и не поняла, насколько добр и терпелив ее муж. Она заупрямилась, но и он решил настоять на своем. Если уж его заставили жениться на этой девушке, она должна стать матерью его детей. И тут Дарра объявила, что лишь формально будет его женой. Ее девственность принадлежит Богу.

— Ты не смеешь меня принуждать, как сделал это с бедной Скай О'Малли, милорд. Представляю, какого стыда натерпелась бедная женщина, — заключила она.

При упоминании о Скай голова у Найла закружилась, и он взглянул на холодное, набожное, бесчувственное существо, на котором его женили. Хрупкую, белокожую, плоскогрудую девушку с водянистыми глазами и белокурыми волосами смешно было сравнивать со Скай — женщиной с кожей цвета жасмина, со струящимися иссиня-черными волосами и зеленовато-голубыми глазами, с милой маленькой округлой грудью, подобным розовому бутону ртом, с ее невинной страстью. Скай! Жена Дома О'Флахерти, подарившая Найлу ночь и разрушившая его счастье, прислав ледяное письмо. Он застонал. Скоро Скай подарит Дому сына. И Дарра О'Нейл, решил Бурк с гневом, тоже должна родить ему сыновей.

Разглядев твердое намерение в глазах мужа, Дарра упала на колени, сжимая в руках четки и шепча молитвы. Он взял у нее четки, сорвал полотняную ночную рубашку, и, поцеловав, заставил раздвинуть губы. Она билась в его руках, царапалась острыми ногтями, извивалась. Она искренне верила, что Бог поразит мужа ударом молнии за его насилие, и молила, чтобы это произошло быстрее. Когда они упали на кровать и Дарра почувствовала, как муж проникает в нее, она призвала всех святых, умоляя оградить ее от Найла. Но вскоре она уже просила любить еще и еще, обнимала мужа тощими ногами, подлаживаясь к его ритму.

Он почувствовал отвращение и к самому себе, и к ней. Никогда в жизни он еще не совершал насилия над женщиной, но жена принудила его к этому своими отказами и упоминаниями о любимой Скай. Предательницы Скай!

Женщины! Они все похожи друг на друга. Говорят одно, думают другое, а делают третье. Вот и сейчас жена начала хныкать и жаловаться:

— Ты сделал мне больно! Как ты мог!

— В первый раз всегда больно, Дарра. Потом будет лучше.

— Никогда больше ты не сделаешь со мной такого. Никогда.

— Я что-то не слышал о непорочном зачатии, жена. Кроме того, ты явно получала удовольствие. Я всегда распознаю, если женщине это нравится. Хочешь ты или нет, дорогая, твой долг — родить мне сыновей. Может быть, ты когда-нибудь и признаешь, что любовь приятное занятие. Ничего нет зазорного в том, что женщина наслаждается с мужем.